Во время обеденного перерыва, когда я наслаждался неплохим сегодня карри удоном, ко мне подошла целая небольшая делегация из трех сотрудников службы безопасности. У каждого в руках плакатик, аналогичный тому, что я подписал для Тодороки-куна.
— Ниида-сан, будьте добры и нам оставить ваш автограф. Это большая честь для нас всех работать в одной корпорации с таким человеком, — речь на себя взял самый возрастной из охранников, ему уже за сорок. А вот кланялись все трое. Пришлось аккуратно, чтобы не расплескать карри на галстук или пиджак, подняться, и ответить им ответной вежливостью. Ну и подписать постеры, конечно.
Чтобы никого не заразить, я выбрал самый уединенный столик, но все равно, очень многие обедающие случившееся представление лицезрели. Когда я закончил с обедом и надел на лицо свежую медицинскую маску, ко мне подошли еще двое. Обычные молодые парни в недорогих офисных нарядах. Они еще не успели обзавестись чем-то получше, так и ходят на работу в костюмах для собеседования. Судя по бейджикам, куда уж без них, оба из отдела электронной коммерции.
— Пожалуйста, подпишите и нам, — одновременно с глубоким поклоном, парень протянул мне бумажную салфетку. Кажется, ребята даже не поняли, что тут за «знаменитость» такая обозначилась. Все автографы берут, вот и они на всякий случай взяли.
«Ниида Макото, отдел финансовой статистики», — написал я на салфетках странноватых продажников. Что мне, сложно что-ли. Совсем не сложно.
Слухи и сплетни. Вот та неумолимая сила, которая движет любым предприятием. К вечеру мой автограф взяли все коллеги, работающие вместе со мной в одном офисе. Судя по тому, что никто из них не потрудился раздобыть постера с сумоистами, чем я так знаменит — осталось для народа тайной. Но обижать меня и спрашивать все они постеснялись. Я же говорю, хорошие, скромные и вежливые люди.
Камуи-кун при этом два листа А4 меня попросил подписать. С одним из которых вскорости посетил кабинет начальника отдела, вернувшись от Тамуры-сана уже без бумажки. Ну а что? Если тебе предложили лодку, соглашайся и пересекай реку. Народная мудрость. Но при том самолично руководителю не по статусу у подчиненного о таких мелких одолжениях спрашивать. Вот и послал самого младшего из имеющихся в распоряжении сотрудников.
У меня зазвонил телефон. Не личный смартфон, а вполне консервативного вида офисный аппарат из белого пластика с массивной трубкой, которую так легко прижимать щекой к плечу, чтобы разгрузить себе руки. Звонок для меня, пожалуй, событие. Никому моя персона до сих пор интересной не была. Неужели сейчас меня вызовут на верхние этажи небоскреба Окане Групп, чтобы топ-менеджмент корпорации так же, как и все мог получить частичку внимания от местечковой знаменитости?
— Сайн байна уу, — поздоровался я на монгольском.
— Ниида, вы негодяй! — отчеканил знакомый ледяной голос Асагавы-сан. И пошли длинные гудки. Что я не так сделал-то? Неужто строгая старший рекрутер узнала про наш ужин с Мияби-тян и он ее задел? Глупость какая-то! У нас ведь никаких взаимных обязательств нет и не может быть. Еще есть некоторая вероятность, что слух о моих спортивных успехах дал толчок другой сплетне, о том, что мы с Асагавой Юзуки когда-то встречались.
Хидео-сан, вот зачем ты вообще ее выдумал? Глупо пытаться чего-то добиться от самого себя. Мой мистер Хайд ведь даже не настоящая личность. У него нет документов, нет индивидуального номера, который государство присваивает каждому японцу, нет своих увлечений, нет любимых блюд. Он просто отражение всего плохого, что накопилось во мне за годы и диалог в таких условиях невозможен.
Снова звонок. Снова ни тени сомнений в том, стоит ли брать трубку.
— Кумуста! — бодро поздоровался я на филиппинском, который называют еще и тагальским.
— Ниида-сан, зайдите ко мне, — сказал Тамура-сан с той стороны трубки. — Есть вопросы по отчету, который вы делали в пятницу.
Ничего не поделать. Отправился к начальству, на ходу размышляя, что может быть не так с отчетом. Ошибиться я бы не смог. Не в настолько простом задании. Обычная помесячная выборка по прибыли компании за несколько лет, показывающая рост доходов Окане Групп в динамике и в разрезе каналов продаж.
Уважительно кланяюсь начальнику и замираю, дожидаясь пока он выполнив свой поклон перейдет к сути дела, из за которого я понадобился.
— Ниида-сан, право, я несколько сконфужен возникшими вопросами. Твои отчеты безупречны, сделаны с божественной точностью. Я лично их перепроверял, когда ты только приступил к работе и не нашел к чему придраться, а я очень строгий ревизор. Но у совета директоров претензия возникла. Динамика прибыли по твоим отчетам слишком пессимистичная. Акционеры не увидят того роста, который они ожидают. Мне сказали все переделать так, чтобы рост был более значительным. Но врать в цифрах при этом, конечно, нельзя. Их же могут проверить в любой момент.
— Будет исполнено, Тамура-сама! — бодро отрапортовал я. — Я справлюсь с вашим заданием без обмана.
Глава 6
Статистика — это искусство манипуляции. Мне не нравится так думать о своей профессии, но против правды не попишешь. Существуют десятки приемов, позволяющих исказить картину и показать рост на месте падения. Здесь же и вовсе нужно с темпами роста поиграться, показать, что он более значительный, чем на самом деле. Думаю, что ушлые топ-менеджеры из совета директоров что-то такое и имели в виду, отдавая распоряжение Тамуре-сану. А он, будучи человеком честным, почти как я, не сумел прочитать указание руководства между строк.
Наверное, не проявись несколько недель назад темная сторона моей натуры, я бы с гордым видом отказался от предложенной задачи, сказав, что это невозможно. Как бы не так! Искусство манипуляции, напоминаю. Лучшие друзья любого, кто собрался поставить статистику к себе на службу — графики и диаграммы. Мы, люди, обычно не очень хорошо воспринимаем унылые монотонные столбики цифр. Цветные картинки нашему сердцу намного милее.
Например, базовый прием — поиграться со шкалой, чтобы начало на ней было не в районе нуля, а где-нибудь на ста миллиардах йен, например. В этом случае рост прибыли на жалкие по меркам корпорации сто миллионов на графике станет смотреться очень даже внушительно.
Или другой вариант — отобразить прибыль в виде трехмерных столбиков. Самый близкий к наблюдателю параллелепипед — самый свежий отчетный период. Самый дальний — тот, начиная с которого проводится аналитика. Визуально столбик, обозначающий более недавние продажи станет выглядеть большего размера, чем остальные, даже если числа за ними всеми стоят примерно равнозначные.
Еще можно попробовать логарифмическую шкалу, благодаря которой разные суммы на графике занимают одинаковое расстояние. Конечно, все оси координат честно подписаны, но мелким шрифтом, не очень привлекающим внимание. Как и обещано, без обмана.
Я подобные приемы изучал больше с целью не попасться на удочку обманщиков. А сейчас вон что учудил — раскрасил свой отчет графиками и поясняющими схемами и он заиграл новыми красками. Продажи последнего квартала я еще и выделил своим новым любимым оранжевым цветом, оставив остальные невзрачными и серыми. Добавил стрелочек, намекающих на бурный рост. Красиво получилось. И все по-честному, выводы акционеры сделают сами. Кто понимает, тот догадается, что я сейчас сделал. Но повторюсь, именно о таком нас и просили. Добавить оптимизма в не очень радостные, хотя и не дающие поводов для паники цифры.
Такая непривычная работа оказалась не очень-то и сложной, но кропотливой. Пришлось перебрать много вариантов отображения данных и даже привлечь Камуи и Такахаши, чтобы они высказали свое мнение. Ребята не особенно прониклись торжественностью момента, но посмотрели в монитор, когда я их позвал и высказали свое мнение, какой вариант убедительнее.
Со всеми экспериментами пришлось засидеться на службе несколько лишних часов. Я не против переработок как таковых, если только они не становятся системными. В актив моему боссу следует зачесть, что он задержался вместе со мной, постоянно находился поблизости, контролируя, как продвигается работа и даже угостил меня кофе, купленным в торговом автомате. Очень уж переживал Тамура-сан за поручение от совета директоров. Увидев результат, руководитель посветлел лицом, пожал мне руку и объявил публичную благодарность. Кроме нас двоих ее слушал разве что уборщик, сейчас моющий полы в коридоре, но все равно, похвала и кошке приятна.